Она улыбалась, только когда убивала
Взглядом в сердца,
Словами медовыми,
А я расправлял её мокрые волосы по холодным плечам,
Лечил от хандры листками кленовыми.
Шутя, что она почти рыжеватая бестия,
Если смотреть сквозь свет долгожданного солнышка
Она чуть прищурясь, острила в ответ,
Мол, вам, молодой человек, лечиться бы впору.
Когда она уходила, я всегда оставался ждать.
На сотни,
А то и тысячи лет.
Никогда не просила её встречать.
И опять.
Приходила и падала от усталости или из вредности.
Говоря, прости, что без приглашения.
Я её уверял, что всё это мелочи.
И она чтоб остаться не спрашивала разрешения.
Оставалась и каялась, что устала до одури
Улыбаться, показывать зубы белые.
Тогда становилось за неё боязно,
Потому что я знал,
Что она улыбалась тогда, когда убивала.
….Пока она спит, я поправляю ей одеяло….
Взглядом в сердца,
Словами медовыми,
А я расправлял её мокрые волосы по холодным плечам,
Лечил от хандры листками кленовыми.
Шутя, что она почти рыжеватая бестия,
Если смотреть сквозь свет долгожданного солнышка
Она чуть прищурясь, острила в ответ,
Мол, вам, молодой человек, лечиться бы впору.
Когда она уходила, я всегда оставался ждать.
На сотни,
А то и тысячи лет.
Никогда не просила её встречать.
И опять.
Приходила и падала от усталости или из вредности.
Говоря, прости, что без приглашения.
Я её уверял, что всё это мелочи.
И она чтоб остаться не спрашивала разрешения.
Оставалась и каялась, что устала до одури
Улыбаться, показывать зубы белые.
Тогда становилось за неё боязно,
Потому что я знал,
Что она улыбалась тогда, когда убивала.
….Пока она спит, я поправляю ей одеяло….